Неточные совпадения
При взгляде на тендер и на рельсы, под влиянием разговора
с знакомым,
с которым он не встречался после своего несчастия, ему вдруг вспомнилась она, то есть то, что оставалось еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции: на столе казармы бесстыдно растянутое посреди
чужих окровавленное тело, еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова
с своими тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, и на прелестном лице,
с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное, жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых глазах, выражение, как бы
словами выговаривавшее то страшное
слово — о том, что он раскается, — которое она во время ссоры сказала ему.
Обратный путь был так же весел, как и путь туда. Весловский то пел, то вспоминал
с наслаждением свои похождения у мужиков, угостивших его водкой и сказавших ему: «не обсудись»; то свои ночные похождения
с орешками и дворовою девушкой и мужиком, который спрашивал его, женат ли он, и, узнав, что он не женат, сказал ему: «А ты на
чужих жен не зарься, а пуще всего домогайся, как бы свою завести». Эти
слова особенно смешили Весловского.
Навсегда
чужие! — повторила она опять
с особенным значением это страшное для нее
слово.
— Вы мне гадки, отвратительны! — закричала она, горячась всё более и более. — Ваши слезы — вода! Вы никогда не любили меня; в вас нет ни сердца, ни благородства! Вы мне мерзки, гадки,
чужой, да,
чужой совсем! —
с болью и злобой произнесла она это ужасное для себя
слово чужой.
— Нет, учусь… — отвечал молодой человек, отчасти удивленный и особенным витиеватым тоном речи, и тем, что так прямо, в упор, обратились к нему. Несмотря на недавнее мгновенное желание хотя какого бы ни было сообщества
с людьми, он при первом, действительно обращенном к нему,
слове вдруг ощутил свое обычное неприятное и раздражительное чувство отвращения ко всякому
чужому лицу, касавшемуся или хотевшему только прикоснуться к его личности.
Чтоб искру заронил он в ком-нибудь
с душой,
Кто мог бы
словом и примером
Нас удержать, как крепкою вожжой,
От жалкой тошноты по стороне
чужой.
Он представил себя богатым, живущим где-то в маленькой уютной стране, может быть, в одной из республик Южной Америки или — как доктор Руссель — на островах Гаити. Он знает столько
слов чужого языка, сколько необходимо знать их для неизбежного общения
с туземцами. Нет надобности говорить обо всем и так много, как это принято в России. У него обширная библиотека, он выписывает наиболее интересные русские книги и пишет свою книгу.
Самгин тоже опрокинулся на стол, до боли крепко опираясь грудью о край его. Первый раз за всю жизнь он говорил совершенно искренно
с человеком и
с самим собою. Каким-то кусочком мозга он понимал, что отказывается от какой-то части себя, но это облегчало, подавляя темное, пугавшее его чувство. Он говорил
чужими, книжными
словами, и самолюбие его не смущалось этим...
И тотчас же ему вспомнились глаза Лидии, затем — немой взгляд Спивак. Он смутно понимал, что учится любить у настоящей любви, и понимал, что это важно для него. Незаметно для себя он в этот вечер почувствовал, что девушка полезна для него: наедине
с нею он испытывает смену разнообразных, незнакомых ему ощущений и становится интересней сам себе. Он не притворяется пред нею, не украшает себя
чужими словами, а Нехаева говорит ему...
— Не понимаю, что связывает тебя
с этим пьяницей. Это пустой человек, в котором скользят противоречивые,
чужие слова и мысли. Он такой же выродок, как Туробоев.
— Да, помните, в вашей программе было и это, — заметила она, — вы посылали меня в
чужие края, даже в чухонскую деревню, и там, «наедине
с природой»… По вашим
словам, я должна быть теперь счастлива? — дразнила она его. — Ах, cousin! — прибавила она и засмеялась, потом вдруг сдержала смех.
— Бесстыдница! — укоряла она Марфеньку. — Где ты выучилась от
чужих подарки принимать? Кажется, бабушка не тому учила; век свой
чужой копейкой не поживилась… А ты не успела и двух
слов сказать
с ним и уж подарки принимаешь. Стыдно, стыдно! Верочка ни за что бы у меня не приняла: та — гордая!
Она поручила свое дитя Марье Егоровне, матери жениха, а последнему довольно серьезно заметила, чтобы он там, в деревне, соблюдал тонкое уважение к невесте и особенно при
чужих людях, каких-нибудь соседях, воздерживался от той свободы, которою он пользовался при ней и своей матери, в обращении
с Марфенькой, что другие, пожалуй, перетолкуют иначе —
словом, чтоб не бегал
с ней там по рощам и садам, как здесь.
Старый бахаревский дом показался Привалову могилой или, вернее, домом, из которого только что вынесли дорогого покойника. О Надежде Васильевне не было сказано ни одного
слова, точно она совсем не существовала на свете. Привалов в первый раз почувствовал
с болью в сердце, что он
чужой в этом старом доме, который он так любил. Проходя по низеньким уютным комнатам, он
с каким-то суеверным чувством надеялся встретить здесь Надежду Васильевну, как это бывает после смерти близкого человека.
Удивительная женщина Татьяна Борисовна, а никто ей не удивляется: ее здравый смысл, твердость и свобода, горячее участие в
чужих бедах и радостях,
словом, все ее достоинства точно родились
с ней, никаких трудов и хлопот ей не стоили…
— Во владение Кирилу Петровичу! Господь упаси и избави: у него часом и своим плохо приходится, а достанутся
чужие, так он
с них не только шкурку, да и мясо-то отдерет. Нет, дай бог долго здравствовать Андрею Гавриловичу, а коли уж бог его приберет, так не надо нам никого, кроме тебя, наш кормилец. Не выдавай ты нас, а мы уж за тебя станем. — При сих
словах Антон размахнул кнутом, тряхнул вожжами, и лошади его побежали крупной рысью.
«Я не помню, — пишет она в 1837, — когда бы я свободно и от души произнесла
слово „маменька“, к кому бы, беспечно забывая все, склонилась на грудь.
С восьми лет
чужая всем, я люблю мою мать… но мы не знаем друг друга».
Сорок лет спустя я видел то же общество, толпившееся около кафедры одной из аудиторий Московского университета; дочери дам в
чужих каменьях, сыновья людей, не смевших сесть,
с страстным сочувствием следили за энергической, глубокой речью Грановского, отвечая взрывами рукоплесканий на каждое
слово, глубоко потрясавшее сердца смелостью и благородством.
На Иртыше затонула баржа
с незастрахованным
чужим товаром, пароход «Первинка» напоролся на подводный камень и целое лето простоял без работы, было несколько запоздавших грузов, за которые пришлось платить неустойку, — одним
словом, одна неудача за другой.
— Разве в первый раз мальчишке этому, фавориту вашему,
чужие слова коверкать! —
с надменным негодованием ответила Аглая.
С оника, после многолетней разлуки, проведенной в двух различных мирах, не понимая ясно ни
чужих, ни даже собственных мыслей, цепляясь за
слова и возражая одними
словами, заспорили они о предметах самых отвлеченных, — и спорили так, как будто дело шло о жизни и смерти обоих: голосили и вопили так, что все люди всполошились в доме, а бедный Лемм, который
с самого приезда Михалевича заперся у себя в комнате, почувствовал недоуменье и начал даже чего-то смутно бояться.
— Не отдаст он тебе, жила собачья. Вот попомни мое
слово… Как он меня срамил-то восетта, мамынька: «Ты, — грит, —
с уздой-то за
чужим золотом не ходи…» Ведь это что же такое? Ястребов вон сидит в остроге, так и меня в пристяжки к нему запречь можно эк-то.
С божиею помощью все устроится к лучшему — Тони в нескольких
словах хорошо познакомил меня
с вами; надеюсь, что и меня вы сколько-нибудь знаете, следовательно, вы позволите мне без обыкновенных рекомендаций просить вас не считать меня
чужим.
Чтобы написать такую колоссальную книгу, о какой вы думаете, мало
чужих слов, хотя бы и самых точных, мало даже наблюдений, сделанных
с записной книжечкой и карандашиком.
— «
Словом сказать, — отвечает он мне, — если бы подпись была хорошо подделана, вы бы доказывали, что нельзя подписаться под
чужую руку так отчетливо; теперь же, когда подпись похожа черт знает на что, вы говорите, что это-то именно и доказывает ее подлинность?» — «Не смею
с вами спорить, — говорю я, — но мое убеждение таково, что эта подпись подлинная».
— Верное
слово говорю. Чтобы ему на ум пришло, что он
чужое добро жжет — ни в жизнь! Иной даже похваляется, чтоб его боялись. И не токма что похвальба эта
с рук ему сходит, а еще каждый день пьян бывает!
Хлебников схватил руку офицера, и Ромашов почувствовал на ней вместе
с теплыми каплями слез холодное и липкое прикосновение
чужих губ. Но он не отнимал своей руки и говорил простые, трогательные, успокоительные
слова, какие говорит взрослый обиженному ребенку.
Словом сказать, так обставил дело, что мужичку курицы выпустить некуда. Курица глупа, не рассуждает, что свое и что
чужое, бредет туда, где лучше, — за это ее сейчас в суп. Ищет баба курицу,
с ног сбилась, а Конон Лукич молчит.
— Сколько я себя ни помню, — продолжал он, обращаясь больше к Настеньке, — я живу на
чужих хлебах, у благодетеля (на последнем
слове Калинович сделал ударение), у благодетеля, — повторил он
с гримасою, — который разорил моего отца, и когда тот умер
с горя, так он, по великодушию своему, призрел меня, сироту, а в сущности приставил пестуном к своим двум сыновьям, болванам, каких когда-либо свет создавал.
[Зачем же мнения
чужие только святы? —
слова Чацкого из «Горя от ума» А.
С. Грибоедова (действие третье, явление 3)] и проч.
Дом Морозова был чаша полная. Слуги боялись и любили боярина. Всяк, кто входил к нему, был принимаем
с радушием. И свои и
чужие хвалились его ласкою; всех дарил он и
словами приветными, и одежей богатою, и советами мудрыми. Но никого так не ласкал, никого так не дарил он, как свою молодую жену, Елену Дмитриевну. И жена отвечала за ласку ласкою, и каждое утро, и каждый вечер долго стояла на коленях в своей образной и усердно молилась за его здравие.
«Все люди —
чужие друг другу, несмотря на ласковые
слова и улыбки, да и на земле все —
чужие; кажется, что никто не связан
с нею крепким чувством любви. Одна только бабушка любит жить и все любит. Бабушка и великолепная Королева Марго».
Очень много было говорено по случаю моей книги о том, как я неправильно толкую те и другие места Евангелия, о том, как я заблуждаюсь, не признавая троицы, искупления и бессмертия души; говорено было очень многое, но только не то одно, что для всякого христианина составляет главный, существенный вопрос жизни: как соединить ясно выраженное в
словах учителя и в сердце каждого из нас учение о прощении, смирении, отречении и любви ко всем: к ближним и к врагам,
с требованием военного насилия над людьми своего или
чужого народа.
Но Тишкову было все равно, слушают его или нет; он не мог не схватывать
чужих слов для рифмачества и действовал
с неуклонностью хитро придуманной машинки-докучалки.
«Культ?» — повторял Матвей смешное
слово с недоумением и досадой, а в уши ему назойливо садились всё новые
слова: культура, легенда, мистика. Их становилось всё больше, они окружали рассказчицу скучным облаком, затемняли лицо её и, точно отодвигая куда-то в сторону, делали странной и
чужой.
— Я те прямо скажу, — внушал мощный, кудрявый бондарь Кулугуров, — ты, Кожемякин, блаженный! Жил ты сначала в мурье [Мурья — лачуга, конура, землянка, тесное и тёмное жильё, пещерка — Ред.], в яме, одиночкой, после —
с чужими тебе людьми и — повредился несколько умом. Настоящих людей — не знаешь, говоришь — детское. И помяни моё
слово! — объегорят тебя, по миру пойдёшь! Тут и сказке конец.
«
Чужими словами говорят», — отметил Кожемякин, никем не замечаемый, найдя, наконец, место для себя, в углу, между дверью в другую комнату и шкафом
с посудою. Сел и, вслушиваясь в кипучий шум речей, слышал всё знакомые
слова.
Не поверите: ведь она
с ним четырех
слов не молвила, а я только посоветовала, а она, моя голубушка, хоть бы
слово против: если вам, maman, угодно, говорит, так я, говорит, охотно пойду, говорит…» — «Это истинно редкая девица в наш развращенный век!» — отвечали на разные манеры знакомые и друзья Мавры Ильинишны, и потом начинались сплетни и бессовестное черненье
чужих репутаций.
Да, хорошо писать заграничному автору, когда там жизнь бьет ключом, когда он родится на свет уже культурным, когда в самом воздухе висит эта культурная тонкость понимания, — одним
словом, этот заграничный автор несет в себе громадное культурное наследство, а мы рядом
с ним нищие, те жалкие нищие, которые прячут в тряпки собранные по грошикам
чужие двугривенные.
Понятия привились и усвоились;
чужие формы постепенно испарились, язык в собственных недрах нашел чем их заменить — и теперь ваш покорный слуга, стилист весьма посредственный, берется перевести любую страницу из Гегеля… да-с, да-с, из Гегеля… не употребив ни одного неславянского
слова.
Он обращался
с нами более безжалостно, чем
с животными, и когда мой товарищ, Лукино, сказал ему это, он ответил ему: «Осел — мой, ты —
чужой мне, почему я должен жалеть тебя?» Эти
слова ударили меня в сердце, я стал смотреть на него более внимательно.
Цирк, его «камрады», коверкавшие на иностранный лад русский язык, и иностранные женщины,
с которыми я за все время сказал каких-нибудь десять
слов, уже
с первых дней показался мне
чужим, а потом скучным.
Миловзоров. Я бы рад говорить
с уважением, если тебе это приятно; но всех молчать не заставишь; я повторяю только
чужие слова.
— Ну, какое сравнение разговаривать, например,
с ними, или
с простодушным Ильею Макаровичем? — спрашивала Дора. — Это — человек, он живет, сочувствует, любит, страдает, одним
словом, несет жизнь; а те, точно кукушки, по
чужим гнездам прыгают; точно ученые скворцы сверкочат: «Дай скворушке кашки!» И еще этакие-то кукушки хотят, чтобы все их слушали. Нечего сказать, хорошо бы стало на свете! Вышло бы, что ни одной твари на земле нет глупее, как люди.
— Так неужели вы думаете, что князь все говорит
чужие слова? — спросила княгиня
с некоторым оттенком неудовольствия.
— Я тут ничего не говорю о князе и объясняю только различие между своими
словами и
чужими, — отвечал Миклаков, а сам
с собой в это время думал: «Женщине если только намекнуть, что какой-нибудь мужчина не умен, так она через неделю убедит себя, что он дурак набитейший». — Ну, а как вы думаете насчет честности князя? — продолжал он допрашивать княгиню.
Во всех романах до подробностей описаны чувства героев, пруды, кусты, около которых они ходят; но, описывая их великую любовь к какой-нибудь девице, ничего не пишется о том, чтò было
с ним,
с интересным героем прежде: ни
слова о его посещениях домов, о горничных, кухарках,
чужих женах.
— Да, да, и они правы, — сказал он. — Половая страсть, как бы она ни была обставлена, есть зло, страшное зло,
с которым надо бороться, а не поощрять, как у нас.
Слова Евангелия о том, что смотрящий на женщину
с вожделением уже прелюбодействовал
с нею, относятся не к одним
чужим женам, а именно — и главное — к своей жене.
— Кто ж виноват, если ты не читал в ней ни особенных замечаний, ни наставлений, например, как обращаться
с русскими дамами… А! вот несколько
слов о Москве… Ого!.. вот что! Ну, видно, мои друзья французы не отстанут никогда от старой привычки мешаться в
чужие дела. Послушай: Enfin Moscou renaît de sa cendre, grâce aux Français qui pré sident à sa reconstruction [Наконец Москва возрождается из пепла благодаря французам, которые руководят ее восстановлением (франц.)].
— Не позволят-с! — продолжал Хмурин. — Потребуют — то прежде устрой, другое, где лапу запускать удобнее; а я — согрешил, грешный, — смолоду не привык по
чужой дудке плясать, так и не делаю ничего!..
Словом, стена каменная кругом всего поставлена, а кто ее разобьет?.. Разве гром небесный!